Joseph Wellesley | Джозеф Уэсли

Клан: Вентру
Видимый возраст: Под 30
Натура | Маска: Архитектор | Традиционалист
Лояльность: Камарилья
Путь: Человечность

*Luke Evans

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Уэсли высок, гладко выбрит и всегда безупречен, как и подобает истинному джентльмену Нью-Йорка, рожденному в 18 веке. Он одевается в самые элегантные костюмы своего времени, предпочитая высокие воротники и галстуки, чтобы скрывать шрам на шее. Обладает безукоризненными манерами, всегда вежлив и официален, но, тем не менее, его упор на идеальном и правильном выполнении вещей придает ему холодный и отчужденный образ, который мешает взаимодействию с «пехотинцами» в его войне против Шабаша.

Факты:
Во время Войны за независимость шпионил в лагере англичан, был схвачен и повешен. Петля не сломала шею Уэлсли, и он медленно задыхался, когда его спас лорд Джеймс — его будущий Сир. Уэлсли был Обращён и продолжил войну, уже как солдат на стороне Камарильи против Шабаша. Парадоксально, так как борцов за Независимость контролировал Шабаш. Война за Независимость мешала европейской Камарилье в полной мере поддержать своих сторонников в Штатах.
В двадцатом веке разочарованный в делах Камарильи Уэлсли отошёл от дел и покинул город, не теряя, тем не менее, связи со своим старым другом и товарищем по котерии Калебросом. Однако прибытие в домен Микаэлы заставило и его вспомнить о возможностях фондовой биржи. Не претендуя на значительную власть, Уэлсли все же поселился на Манхэттене и активно участвовал в завоевании Нью-Йорка Камарильей, а затем поддерживал Калеброса на его посту, так как не хотел больше принимать на себя весь этот груз ответственности за Сородичей.
Но после событий последнего десятилетия, во время которого произошли добровольное отречение Калеброса, прибытие нового князя и последующая атака Шабашом Элизиума, обязанности князя были переданы Джозефу, как наиболее подходящей на взгляд Камарильи кандидатуре для находящегося в ожидании новой осады города.

Carter Vanderweyden | Картер Вандервейден

Клан: Малкавиан
Видимый возраст: Около 40
Натура | Маска: Автократ | Директор
Путь: Человечность

*Scott Bacula

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Картер – спокойный Сородич с интеллигентным лицом и цепким внимательным взглядом. Со смертных времён он сохранил некоторые замашки профессионального юриста; даже когда нет повода одеваться броско, Вандервейден каждый вечер уделяет немало времени выбору наряда. У него вьющиеся светло-русые волосы, коротко остриженные по бокам и образующие лохматую шапку на макушке.
В отличие от других Сородичей города, Картер видит в титуле Князя больше обязанностей, чем славы. Даже когда он не обращается за помощью к другим, он остаётся консервативным, строго приверженным Традициям Сородичем, стойким защитником идей Камарильи. Он чувствует ответственность за других Сородичей Нью-Йорка. В этом смысле Картер философ и социальный критик не в меньшей степени, нежели политик.

Факты:
Та ветвь семьи Вандервейденов, к которой принадлежал Картер, покинула Нью-Йорк в середине XIX века, перебравшись в горный регион США под названием Пидмонт, и стала известной как южная. Южные Вандервейдены оставались не менее обеспеченными, чем северные – отдельные представители семьи становились успешными торговцами, юристами и даже политиками местного уровня. Смертный отец Картера сначала служил окружным прокурором, а затем сделался судьёй округа, и сын унаследовал его профессию. Под его управлением фамильная юридическая контора Вандервейденов поначалу переживала нелёгкие времена, однако затем достигла расцвета после победы в нескольких крупных процессах.Последний из этих процессов навсегда изменил жизнь Картера. Его сир, о котором ни он сам, ни ещё кто-либо из общества смертных не знал, враждовал с Князем-Вентру того города, где жил Картер. Юлиус Аброгард давно уже был мёртв – но вдруг получил повестку в суд по обвинению в преступлении, которого точно не совершал, поскольку находился в то время за границей. Таково было намерение его врага-Князя: выставить Аброгарда виновным и объявить в розыск из-за неявки в суд.Картер затягивал разбирательство до тех пор, пока его клиент, так и остававшийся невидимым, не вернулся в страну. Тут ему пришлось столкнуться с новой проблемой: будучи Сородичем, Аброгард не мог явиться на дневное заседание суда. У клиента Картера просто не было возможности оправдаться, даже если бы он захотел это сделать; поэтому Вандервейден и Аброгард придумали уловку, которая, будучи совершенно незаконной, всё же могла защитить ни в чём не повинного человека (Сородича, в данном случае). Враг Аброгарда никак не мог помешать обычному смертному «присутствовать в суде» под его именем, не выдавая при этом природы обвиняемого. Так Картер впервые узнал о мире Проклятых. Рассудительность и самоотверженность Картера так впечатлили Аброгарда, что он, недолго думая, дал ему Становление. Вандервейдену открылся целый новый мир, полный сложных проблем, которые следовало решить; он сообщил родственникам, что оставляет юридическую практику младшему брату и уезжает в другой город, дабы основать новую фирму.С того момента Картер начал изучать все тонкости Не-жизни Сородичей под руководством своего сира. Когда ему представилась возможность построить собственную карьеру в Нью-Йорке, он распрощался с Аброгардом и отправился на север. В ходе битвы за Нью-Йорк он исполнял обязанности посла к тем шабашитам, которые решили сложить оружие и покинуть город без боя, вместо того чтобы принять Окончательную Смерть, а затем, когда пыль слегка улеглась, консультировал высокопоставленных Сородичей по вопросам управления доменом. Он заслужил репутацию знатока Традиций, трактующего их справедливо и объективно, и Калеброс время от времени просил совета у бывшего юриста касательно наиболее деликатных разногласий между Сородичами. Эти качества и сделали опасного на должности Князя Малкавиана Сенешалем при Уэсли. Остался ли Картер доволен? Может быть, он сам скажет об этом. Если вспомнит.

Qadir al-Asmai | Кадир Аль-Асмей

Клан: Тореадор
Видимый возраст: около 40
Натура | Маска: Директор | Судья
Лояльность: Камарилья
Путь: Человечность

*Hrithik Roshan

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
У Кадира настолько яркая внешность, что его можно принять за восточного султана, он носит дорогие костюмы и хорошие швейцарские часы, даже когда находится при исполнении. Встречаясь с кем-либо впервые, смотрит на собеседника с подозрением. Вместо того чтобы хвалиться своими подвигами и запугивать окружающих, Кадир впечатляет Сородичей важностью общественной миссии Камарильи. Если другие варианты не проходят, он переходит к насилию, но только в том случае, когда преимущество на его стороне. Да, некоторые из обязанностей Шерифа отвратительны, но это просто своего рода соглашение – исполняя их, он доказывает свою преданность и подаёт другим пример.

Факты:
При жизни – верноподданный Британской империи, Кадир вырос в индийском городе. Он происходил из семьи слуг и жил в относительном комфорте. Британские Вентру и Тореадоры питали к Индии немалый интерес, и кое-кто из них давал Становление местным жителям, чтобы укрепить успех колонизации. Семья Кадира служила лорду, поддерживавшему связи с такими Сородичами, и ночным наставником мальчика вскоре стал один из Тореадоров.
Через несколько десятилетий службы в качестве гуля, Кадир был "удостоен" Становления, но вскоре после этого вспыхнуло восстание сипаев, и он оказался вынужден сражаться против собственного народа. После подавления мятежа сир Кадира даровал ему свободу, предложил ему посетить сердце империи и снабдил рекомендательным письмом к Князю Лондона. Там Кадир какое-то время успел послужить в качестве архонта, после чего отправился в Новый Свет, чтобы "начать всё с чистого листа".
С тех пор Кадир сделался воплощением чувства долга. Камарилья это понимала и не стеснялась подкидывать ему грязную работу, обещая в обмен престиж и титулы. Его обязанности были не столько унизительными, сколько сомнительными с этической точки зрения – Кадиру приходилось «обеспечивать молчание» проблемных Сородичей, воевать с Шабашем и не раз принимать должности чистильщика и шерифа. Услышав о подготовке похода на Нью-Йорк, он пожелал принять в нём участие, надеясь, что это будет его последняя миссия на службе у Камарильи, после завершения которой он наконец получит собственный домен.
Но после окончания битвы за Нью-Йорк Кадир в очередной раз привлёк внимание столпов Камарильи – теперь им хотелось, чтобы он помог обеспечить порядок в отвоёванном городе. Кадир неохотно принял должность шерифа от Калеброса, а когда Князь объявил о сложении полномочий, изумился не менее всех остальных. По его мнению, именно в подобных вещах кроется различие между такими Сородичами, как он сам, и теми, что рангом пониже. Он не злится на Калеброса из-за его решения, но всё же полагает, что Носферату слишком рано отрёкся от своего долга.
Кадир продолжает исполнять обязанности шерифа – ведь он должен это делать, но при этом он вынужден наблюдать, как с каждой ночью последние частицы его милосердия и человеческих чувств постепенно улетучиваются, и внутри остаётся только Зверь.

Jezebelle | Джезебель

Клан: Гангрел
Видимый возраст: трудно определить, наверное, около 30
Натура | Маска: Опекун | Брюзга
Должность: Чистильщик
Путь: Человечность

*Ronda Rousey

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Годы сражений и неоднократные приступы Безумия наложили отпечаток на образ Джезебель, и без того никогда не отличавшейся особой красотой. Она приобрела некоторые черты своей звериной сущности – куницы. Её пальцы длиннее человеческих и, кажется, содержат по дополнительной фаланге. Её нос короток и приплюснут, но обоняние у Джезебель превосходное. Порой её глаза начинают отсвечивать красным, как у хищного зверя. Все зубы Джезебель, даже молярные, неимоверно остры. Левое её ухо заострено, тогда как большую часть правого она потеряла в какой-то из схваток. Кое-где на её теле пробиваются пучки шерсти. Джезебель даже стала немного выше, чем была при жизни – сейчас её рост составляет более шести футов . Её гардероб состоит из джинсов, футболок и дешёвых кожаных курток; любая одежда редко служит ей сколь-нибудь долго.

Факты:
Примерно как католики тяготятся "грехами отцов", так и сородичи уделяют существенное внимание происхождению и родословной. Сир Джезебель был архонтом. Её грандсир когда-то возглавлял котерию охотников на люпинов, охранявшую границы Милуоки, а недавно сделался князем этого города. Может показаться, что с таким наследием Джезебель была обречена на героические свершения – по крайней мере, их от неё ожидали.

Но тут Ксавьер прокрутил свой хитрый трюк, уведя с собой идеализировавших его последователей-Странников. Джезебель и её предки-сородичи могли лишь качать головой, осуждая то лицемерие, против которого столь яростно выступал Ксавьер, и в конце концов сдались. Возможно, у них были связаны руки; никто об этом уже не узнает.

Исход Гангрелов из Камарильи навлёк на тех немногих представителей клана, которые сохранили верность секте, множество подозрений. Должность архонта подтверждала преданность сира Джезебель, титул князя её грандсира также гарантировал его лояльность – но самой Джезебель ещё предстояло показать себя. Она уже около века была сородичем и стала служительницей по возрасту, если не по повадкам. Сир ожидал от неё подвигов, и Джезебель стремилась проявить доблесть в каком-нибудь конфликте, пройти какое-то испытание, чтобы доказать свою преданность Камарилье и её правому делу.

Поэтому когда слухи о походе на Нью-Йорк достигли ушей Джезебель, она испытала почти что облегчение. Прежде она состояла в котерии своего сира, но теперь ей представился шанс выйти из его тени. Возглавив небольшую, но яростную стаю сородичей-штурмовиков, Джезебель разорвала глотки большему числу шабашитов, чем многие сородичи вообще увидели за всё время битвы. Она оказалась полезной в нескольких стратегических ходах Тео Белла, заманивая стаи Шабаша в засады или атакуя их с тыла, пока они преследовали предпринявших ложное отступление сородичей. Джезебель принимала участие в атаке на Шабаш в Бронксе и в финальной схватке в логове Полоньи. Покрытая кровью и увенчанная славой, она была уверена, что её имя трепещет на губах каждого старейшины, которому она послужила в те ночи.

К сожалению, мало кто из этих старейшин остался в Нью-Йорке. Все сородичи, знавшие о её подвигах, вернулись в свои домены, – не считая горстки неонатов, отнюдь не желавших, чтобы какую-то гангрельскую "героиню" восхваляли громче их самих. Хотя немногие важные персоны признают её заслуги, включая Тео Белла и (хочется верить) Эшлин Старбридж, на общую картину это влияет незначительно – никто из тех сородичей, которые помнят о Джезебель, не испытывает особого интереса к нынешней городской политике. Даже Зелиос, восславивший её имя на конклаве после сражения, отрёкся от власти.

В результате доблесть и самоотверженность Джезебель остались лишь незначительным примечанием к истории сородичей Нью-Йорка. Лишь немногие знают о её подвигах; даже если она напомнит о них, никто не подтвердит её слова – и её сочтут очередной хвастуньей, пытающейся при помощи лжи добиться высокого положения.

Джезебель, разозлённая таким поворотом событий, удалилась в своё убежище и дала Объятья нескольким детям в надежде найти в них новую опору. Она не утратила веры в Камарилью – только в камарильцев. Впрочем, она полагается на свой опыт и рассчитывает, что скоро перед ней откроются новые перспективы. В конце концов, городу нужен князь, – Джезебель не хочет забирать этот титул себе, но знает, что князь силён ровно настолько, насколько его уважают… а она может гарантировать глубочайшее уважение, если ей позволят прибегнуть к собственным методам.

Mazz | Мазз

Клан: Бруха
Видимый возраст: чуть за 30
Натура | Маска: Плут | Архитектор
Должность: Гарпия
Путь: Человечность

*Nick Moran

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
На треть хулиган, на треть щёголь и на треть денди – вот вам и Мазз. Одевающийся старомодно и порой по-пижонски, Стивен в значительной степени обязан своей репутацией имиджу "того самого парня" ("Эй, взгляни-ка, это же тот самый парень – что он тут делает?"). Он ростом чуть ниже метра восемьдесят , у него нездорово бледная кожа и волосы, быстро приходящие в беспорядок, если он не следит за ними. Он выделяется из толпы, но кажется эксцентричным, а не ненормальным. Все эти изысканные забавы с обществом – не более, чем способ получить то, что ему нужно. Безусловно, он отвлечётся от своих дел, чтобы помочь "своим ребятам", но не из большого чувства любви, а лишь потому что он не хочет упустить ничего полезного. Он не позволяет чему либо стоять стоять между ним и его целью – и порой в моменты раздумий это заставляет его слегка беспокоиться.

Факты:
Стивен Патрик Маслоу получил Объятья более века тому назад – а некоторые старые привычки отмирают медленно. Англичанин, эмигрировавший в Соединённые Штаты, он ощутил собственное Явное Предначертание и отправился на запад, где завёл короткий роман с женщиной, оказавшейся сородичем и давшей ему Объятья. Вскоре он впал в торпор после схватки с собственным сиром за право оставаться единственным сородичем в городе.
Пробудившись от долгого сна, Мазз не отстал от времени. На самом деле, если не считать очевидного технического прогресса, мир за это время не так уж изменился, с его точки зрения, – полицейские остались жуликами и тупицами, так что любой, у кого есть должная сообразительность, может нарушать закон и получать от этого выгоду. Общество сородичей также не особенно поменялось. Только на этот раз он не собирается отправляться в торпор.
С такими мыслями Мазз сел на поезд до Нью-Йорка, где, как он слышал, дела сородичей не сильно отличались от тех, к которым он привык на Фронтире. Город был неосвоенной территорией, ждущей кого-нибудь, кто использовал бы её должным образом. Мазз начал с малого, занявшись мелким рэкетом в Ист-Виллидж и со временем перейдя к шантажу и крышеванию. Он взял под контроль банду ирландцев, которые по-могли ему не только расширить сферу влияния, но и войти в преступный мир. Теперь он уже не был ковбоем – он стал частью организованного криминала.
И тут начало твориться нечто странное. Поскольку Нью-Йорк питает к своим ушлым преступникам своеобразную любовь, Мазз обнаружил свои фотографии в таблоидах и светских хрониках. Поскольку он не прибегал к слишком грубому насилию и не связывался с наркоторговлей, местная пресса создала легенду о таинственном "благородном боссе". Со временем за ним даже стали бегать папарацци, которым не удавалось отыскать знаменитостей большей величины. Так Мазз незаметно сделался одним из самых влиятельных сородичей Нью-Йорка.
Впрочем, Мазз не стал отказываться от источников своей власти ради хорошей репутации. Он продолжает командовать многочисленными бандитами и собирать дань с предпринимателей за крышевание, а также считается "партнёром" нескольких закусочных и баров Ист-Виллидж – за это местные его любят. Они в курсе, что он преступник, но ведь никто из них ещё не был зарезан во сне и не умер от передоза. Мазз – старомодный, "классический" гангстер, которому простой люд сочувствует: ведь он сам пробился к успеху в городе, который пытался ему в этом помешать. Это не означает, что Мазз мягкосердечен – он без промедления задаст трёпку тому, кто, по его мнению, будет против него злоумышлять или не окажет должного уважения. Но, в отличие от столь многих современных преступников, не имеющих представления о романтичности и чувстве стиля, он не какой-нибудь выродок, промышляющий убийствами и наркоторговлей.
Местная пресса всегда выставляла Мазза эксцентриком, и благодаря этому ему сходит с рук "пристрастие к жёсткому сексуальному фетишизму", из-за которого у некоторых его партнёрш остаются синяки, пятна крови на одежде и ощущение некоторой одурманенности. Это также принесло ему славу и похвалы среди сородичей, довольных тем, что один из них добился значительного общественного положения в городе, пользуясь не мошенничеством, а исключительно обаянием. Поэтому многие просят у него совета насчёт правильного поведения и соблюдения этикета, и его мнение имеет огромный вес, особенно среди молодых сородичей.
В свою очередь, Мазз относится к своему статусу гарпии с ироничной благодарностью. Ему нравится власть, которую даёт эта должность, однако он понимает, что подобные вещи мимолётны – если на сцену выйдет другая, более "серьёзная" гарпия, он не удивится, что его положение слегка поколеблется. Впрочем, это не слишком его озаботило бы. Хоть ему и приятно быть гарпией, сложив с себя ответственность, которую предполагает это звание, он вновь сможет сфокусировать внимание на своих нелегальных делах, которыми сейчас в основном заправляет его правая рука.

Valentine | Валентин

Клан: Вентру
Видимый возраст: чуть за 30
Натура | Маска: Щёголь | Проповедник
Должность: Гарпия
Путь: Человечность

*Tom Cruise

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Щёголь и повеса Валентин всегда одевается так, чтобы соответствовать последнему писку моды. На момент Объятий у него были длинные волосы, но в нынешние ночи его слуга каждый вечер подстригает их. Валентину это очень нравится – причёски входят в моду и выходят из неё, но у него всегда есть возможность их менять и не казаться старомодным. Валентин хрупкого сложения, у него заострённые черты лица и рыжевато-русые волосы.
Валентин очевидно манерен и пребывает в твёрдой уверенности, что звания "светский лев" в этом городе достоин только он. Он ведёт себя, словно ходячее собрание стереотипов об аристократах, но при этом умудряется не становиться карикатурой. Он явно темнит, когда дело касается его прошлого, однако, остальные Сородичи занимаются тем же самым.
Титул гарпии, кажется, лишь ещё сильнее раздул его заоблачное самомнение, отчего Валентин сделался временами невыносимо сварлив, словно у него постоянно плохое настроение. Тем не менее, пока это не выходит за рамки обычной для богачей эксцентричности, так что у Валентина по прежнему нет недостатка в желающих его расположения.

Факты:
Французский дворянин, снизошедший до этой варварской страны, Валентин прибыл в Нью-Йорк ещё во времена правления Микаэлы. Он участвовал в нескольких стычках с Шабашем, о чем до сих пор напоминает всем, кто готов его слушать. Правда, в последнее время, когда заговорили о возвращении враждебной секты в город, Валентин стал несколько меньше делать акцент на том, что это именно он внёс немалую лепту в победу. Всё же, стоит признать, что это не пустое бахвальство – благодаря связям и средствам Валентина были реализованы несколько военных хитростей, в результате которых не один шабашит расстался с не-жизнью. Поговаривают даже, будто он хранит вырезанное сердце некой Ласомбра, убитой им на дуэли.
После изгнания Шабаша Валентин сделался важной персоной среди сородичей Нью-Йорка. Его богатство, которое основано на активах компаний, занимающихся внешней торговлей и инвестициями, обеспечило ему место на одном из многочисленных уровней социальной элиты, – а, следовательно, и репутацию, и полезные знакомства. Валентин может стать прекрасным проводником в высшее общество – а может изгнать из него неловкого или потенциально проблемного сородича. Хотя он далеко не самый могущественный сородич города, и связи у него не слишком обширные, он, вероятно, наиболее доступный из тех, кто обладает влиянием. Это, однако, не означает, что Валентин охотно предлагает помощь новоприбывшим – скорее он любит быть тем, кому все должны, и, при необходимости, первым, кто сможет показать новичку, где раки зимуют.

Thomas Arturo | Томас Артуро

Клан: Тореадор
Видимый возраст: Примерно 35
Натура | Маска: Ловкач  | Мечтатель
Должность: Гарпия
Путь: Человечность

*Jean Paul Belmondo

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Томас работает консультантом и ассистентом на бизнес-переговорах, поэтому одевается в подобранные со вкусом деловые костюмы, дополняя их галстуками и рубашками тонких оттенков. Даже когда ему не будет нужно сохранять деловой вид, он, вероятно, продолжит это делать – он носит пиджак даже в те ночи, когда не работает. Томасу повезло получить Объятья как раз в ту ночь, когда он был гладко выбрит, и он всегда выглядит столь же аккуратно, как и здания, которые проектирует. У него короткие светло-русые волосы. Объятья устранили проблемы со зрением, из-за которых Томас носил очки при жизни, однако он продолжает их надевать из соображений имиджа.

Факты:
Томас попал в мир сородичей из-за своей профессии – он был ассистентом престижной архитектурной компании "Ричард Майер и партнёры". Артуро разрабатывал дизайн интерьера для некой невероятно богатой клиентки, после завершения проекта решившей навеки сохранить талант человека, оформившего её убежище. Хотя столь своеобразная плата сначала показалась Томасу неприятной, – в начале не-жизни он испытывал такое отчаяние, что чуть не вышел навстречу рассвету, – со временем он понял, что наряду с неудобствами его новое состояние приносило кое-какую выгоду. В нынешние ночи он сохраняет некоторые контакты с "Майером и партнёрами", и многие его знакомые шутят, что он ни на день не постарел с того дня, как они виделись в последний раз. Мифическая "дневная работа" не позволяет Артуро видеться со своими смертными коллегами в светлое время суток, однако ничто не мешает ему "подрабатывать", выполняя их заказы по вечерам.
Слава "Майера и партнёров" выросла среди сородичей так же, как и в мире смертных – а вместе с ней и известность Артуро. Будучи одним из немногих вампиров, обитавших в Нью-Йорке ещё до того, как Камарилья освободила город от власти Шабаша, Томас стал частью элиты общества с того самого момента, когда закончил оформление убежища своего сира. Он разрабатывал дизайны для смертных (среди которых, по слухам, был музыкант Моби), длясСородичей Манхэттена и даже для каинитов Шабаша, знавших о его репутации, во времена, когда Шабаш был преобладающей в городе сектой. Жить (или делать что-то ещё) в апартаментах, спроектированных Томасом Артуро, очень престижно, и этот престиж ценится ещё выше среди сородичей.

Он и вымостил Томасу дорогу к получению статуса гарпии после победы Камарильи над Шабашем. Не-мёртвые были готовы почти на всё, лишь бы Артуро занялся дизайном их убежищ, и в результате он приобрёл положение в обществе, которое обычно занимают только примогены и прочие крупные политики. За отсутствием таковых Артуро стал гарпией, чьи суждения способны формировать и разрушать репутацию сородичей. Хотя Томас пока ещё не высмеивал бедных кровососов так жестоко, чтобы те вынуждены были бежать из города, он приберегает свою благосклонность для кланов, традиционно образующих основу власти Камарильи – для Вентру, Тореадоров и, с некоторой неохотой, для Тремеров. Среди последних выполненных им проектов – открытая для гостей библиотека и приёмная капеллы Тремеров в апартаментах Мопассана, пентхаус другой гарпии, Хелены Пенхард, и набирающая известность художественная галерея, служащая заодно убежищем богатому Тореадору из Трайбеки. Среди Бруха, Малкавиан и Носферату Артуро не завёл многочисленных дружественных связей, хотя питает уважение к Калебросу (кажется, взаимное).

Когда Артуро работает на сородичей, он готов принять почти любую форму оплаты – всё зависит от того, что ему взбредёт в голову на этот раз. Он оформлял чужие убежища в обмен на услуги, наличные, денежные переводы, даже на узы крови. Хотя он вряд ли согласится создать дизайн с нуля меньше чем за миллион долларов, переоформлением интерьеров он готов заняться за куда более скромную плату (в какой бы форме ни осуществлялась сделка). Многие из кандидатов в князья рассчитывают заказать Артуро дизайн своих Элизиумов в случае получения титула.

Martin Luft | Мартин Люфт

Клан: Малкавиан
Видимый возраст: 45-50
Натура | Маска: Плут | Загадка
Путь:Человечность

*Sylvester Groth

ИНФОРМАЦИЯ

Образ и факты:
Мартина никто не видел на месте, ни у кого нет доказательств, но все прекрасно знают, что именно он глаза и уши Примогена Д’Абни, а, значит, и Камарильи. Невысокий невзрачный мужичок, которого сложно узнать в толпе, у которого нет особых примет, кроме частой сигареты в зубах — ну как про такого можно подумать, что он на кого-то там шпионит? Очень легко.
Мартин является одним из самых талантливых мастеров маскировки, естественной и сверхъестественной и никогда не делал из этого большого секрета. Напротив, он приложил все усилия, чтобы об этом узнали и шли к нему учиться. Мартин же не отказывает. Нет, напротив, охотно и даже “бесплатно” помогает Сородичам осваивать тонкое искусство скрытности, отвечая на вопросы об оплате “потом сочтёмся”. И это отнюдь не пустые слова. Да, требует Люфт немногое, кое-что кое-куда отвезти и передать, побыть в одну ночь в определённом месте, обычно публичном и так далее. Конечно же, это связано с его основной работой. Конечно же об этом знают все, кто хоть немного слышал о Мартине Люфте.
Но такого высококлассного специалиста Затемнения, который охотно делится знаниями, стоит ещё поискать. Именно поэтому у Мартина никогда не переведутся ученики.

Aisling Sturbridge | Эйслинг Старбридж

Клан: Тремер
Видимый возраст: около 25
Натура | Маска: Асоциал | Традиционалист
Путь: Человечность

*Liv Tyler

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Эйслинг часто выглядит менее женственной, чем на самом деле – особенно когда она на заданиях. Она предпочитает строгие костюмы, когда готовится к деловым встречам, и простую удобную одежду, когда работает в капелле. Выходя из убежища, она обычно надевает перчатки, скрывая антикварное золотое кольцо с выгравированным на нём словом "Вера", которое она носит на безымянном пальце левой руки. Эйслинг зачёсывает тёмно-русые волосы назад и время от времени надевает очки.

Факты:
Эйслинг родилась в северной части Нью-Йорка в 1890 году; её отец был банкиром. Мать Эйслинг умерла, когда девочке было всего два года, и отец предпочёл позволить дочери шалить напропалую вместе с братьями и не стал продолжать робкие попытки своей покойной жены как-то воспитать её. Оказавшись на долгое время предоставленной самой себе, Эйслинг увлеклась мистикой (ведь её с младых ногтей растили в традициях католической веры) и изучала всё, что считала нужным, лишь бы узнать побольше. Она самостоятельно выучила латынь и греческий, чтобы читать книги по оккультизму из церковной библиотеки, которые по её просьбе приносил домой старший брат. Она не только читала, но также участвовала в спиритических сеансах и переписывалась со многими оккультистами, многие из которых не догадывались, что общаются с девочкой-подростком. Когда до родственников её матери дошли слухи о том, что Эйслинг приняла приглашение в какое-то "Общество Просветлённых", – или что-то ещё в том же духе, – они возмутились и хором приказали девушке закончить школу. Но вместо этого Эйслинг воспользовалась деньгами из своего трастового фонда и покинула викторианскую Америку ради декадентствующего Лондона.
В Лондоне рубежа веков Эйслинг стала вхожа в оккультные круги, и её обширные познания привлекли внимание многих мистиков, включая Алистера Кроули. Её гениальность заметил и кое-кто ещё – будущий сир Эйслинг, Люсьен де Мопассан, встретился с ней в спиритическом клубе, и между ними возникли тесные доверительные отношения. В 1910 году Кроули, которого, возможно, раздражало, что девушка, которая была настолько младше него, но при этом настолько лучше разбиралась в герметических премудростях и привлекала намного больше внимания своей учёностью, потребовал, чтобы Эйслинг стала его новой Багряной Женой. По сути, он хотел, чтобы она согласилась с ним переспать против своей воли. Люсьен, уже рассматривавший Эйслинг в качестве потенциального дитя, увёз её из Лондона, прочь от Кроули; вдвоём они отправились в путешествие по Европе и Ближнему Востоку, в ходе которого Мопассан втайне проверял, пригодна ли девушка к Объятьям в клане Тремер. Удовлетворившись тем, что увидел, он привёз её в Вену – чтобы подарить Объятья и представить соклановцам.

В течение следующих трёх десятилетий дитя и сир работали свободными агентами, помогая капеллам обмениваться сообщениями, основывать библиотеки и проводя расследования по поручениям Совета Семи. Вторая мировая надолго разделила их – Эйслинг в это время следила за порядком в капеллах Нюрнберга, Варшавы, Кракова и Дрездена. Её высокопоставленные друзья часто не понимали, что с ней делать: она не одобряла ту поддержку, которую Тремеры оказывали нацистскому режиму, и это было невыносимо для них, но в то же время она безукоризненно выполнила миссию по сохранению сокровищ капелл, расположенных в зоне военных действий, во время авианалётов Союзников.

В 1948 году её сир и давний соратник внезапно пропал, выполняя задание, предположительно порученное ему Советом Семи. Если верить некоторым слухам, ходящим на вершине Пирамиды, сама Мирлинда направила талантливую неонатку в Америку, надеясь, что это несколько развеет её печаль. Комментарии Эйслинг относительно слушаний по делу МакКарти и "Эры Водолея" известны как ключевые исследования того времени как внутри клана, так и вне его. Она уверена, что узнает или услышит о гибели своего сира, однако даже сейчас продолжает искать хоть какую-то информацию о нём.

Последним городом, в котором задержалась Эйслинг, была Атланта, где она служила помощницей регента, пока её внезапно не вызвали в Нью-Йорк. Её назначили на ту должность, которую она занимает ныне, после того, как кто-то развеял прах её предшественника над Шипсхед-Бэй. Благодаря своей репутации и со всеобщего согласия Эйслинг была возведена в регенты в ноябре 1996 года.

Вследствие ряда причин Эйслинг превосходно приспособлена к работе в Нью-Йорке. Время, проведённое ею в Восточной Европе, хорошее знание венгерского и обширные познания во всём, что касается Цимисхов, делают её отличным оружием против Извергов. В годы Второй мировой Эйслинг доказала, что обладает находчивостью и знает, как позаботиться о себе в военное время. Она достаточно молода, чтобы высшие эшелоны могли ею пожертвовать, и достаточно стара, чтобы к её рангу и опыту относились всерьёз. В отличие от большинства своих современников, она не презирает Шабаш бездумно – у неё свои счёты к этой секте, и она точно знает, за какие преступления мстит ей. Она согласна со старой пословицей, согласно которой тот, кто ненавидит своих врагов без причины, сам становится похожим на них, и тщательно следит за тем, чтобы не вести себя подобным образом.

Недавно кое-кто из вышестоящих стал поглядывать на Старбридж с подозрением. Она один из самых популярных и быстро набирающих силу регентов, и у неё много высокопоставленных друзей внутри и вне клана. Она без особых раздумий заключает соглашения с другими сородичами, пренебрегая традиционной для Тремеров замкнутостью. Эйслинг внесла личный вклад в битву за Нью-Йорк – благодаря тауматургической поддержке физических атак других кланов были совершены несколько важных убийств и захватов в плен. Более того, ей удалось всё это время избегать полных уз крови с Советом Семи, и кое-кто опасается, что длительная работа в качестве свободного агента серьёзно ослабила ту связь с кланом, которая возникла после её Объятий.

Так или иначе, кое-кто из тех, кто неодобрительно смотрит на успехи Старбридж, принадлежат к высшим слоям среди Тремеров. По мнению некоторых представителей "старой гвардии", Эйслинг – использованный инструмент, и её нежелание претендовать на титул князя тому свидетельство. Хотя у Тремеров есть ещё один сильный кандидат, сам факт того, что Эйслинг пренебрегает самым лакомым куском, вызывает у некоторых старейшин беспокойство. Другие считают, что её готовность к сотрудничеству с другими кланами говорит о равнодушии к делу Тремеров. Одно лишь известно точно: в грядущие ночи верность Эйслинг родному клану будет проверяться на прочность – как при помощи интриг внутри Капеллы Пяти Районов, так и с использованием постороннего влияния; Тремеры могут показать всем пример того, что может случиться с чересчур самостоятельным регентом.

Claude d’Soleil | Клод Д’Солей

Клан: Тремер
Видимый возраст: 40
Должность: Регент
Натура | Маска: Директор | Автократ
Путь:Человечность

*Konstantin Khvorostovsky

ИНФОРМАЦИЯ

Образ и факты:
Регент одной из новых Капелл на окраине Манхеттена, Клод Д’Солей прибыл в Нью-Йорк по личной просьбе Джинна прямиком из Вены. Не смотря на подобное “ставленничество”, на удивление д’Солей пользуется сравнительно благосклонным отношением к себе со стороны в том числе и Беса, что наталкивает некоторых параноиков среди Клана на определённые подозрения. Подогревает эти подозрения так же и тот факт, что Капелла Клода возникла за считанные несколько ночей.
Впрочем, молодым Тремерам жаловаться не приходится. Регент д’Солей, подобно Вольтеру, выступает просветителем, и, не смотря на скверный характер и требовательность, охотно обучает членов Клана крайне широкому спектру ритуалов, пожалуй, именно за счёт этого позиции Клода д’Солей невероятно крепки. Он, пусть и не безвозмездно, но всё же обучает послушников, требуя взамен работу, которая на первый взгляд, касается всего Клана, а не только его лично.
Впрочем, многие франкоговорящие Тремеры Нью-Йорка отмечают сильный акцент Клода, его отнюдь нефранцузские привычки и ещё множество мелких деталей. Сам д’Солей объясняет это долгим отсутствием на смертной родине, однако подозрения всё растут и растут.

Gerard Rafin | Жерар Рафен

Клан: Носферату
Натура | Маска: Педагог | Фанатик
Путь: Человечность

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Жерар серьёзно пострадал от эффектов Проклятия Носферату: у него огромные уши, голова, которую словно бы засушили на память какие-то дикари-каннибалы, и неестественно крошечный подбородок с торчащими на нём несколькими жёсткими волосками. Клочья засаленных волос покрывают его череп, но почти везде они скрыты усеивающими его голову нарывами. Входя в образ "Дядюшки", Рафен надевает грязный плащ и потрёпанную фетровую шляпу, становясь похожим на неухоженного старика. Он даже держит в кармане несколько конфет – "так проще детишек приманивать".

Факты:
Остров Эллис был воротами в Америку – с 1892 по 1924 годы 71% всех иммигрантов, приезжавших в США, принимались именно здесь. Был среди них и французский лудильщик по имени Жерар Рафен, рабочий средней квалификации, обосновавшийся в Нижнем Ист-Сайде. Его умение обращаться с техникой и сноровистость привлекли внимание Носферату, и очень скоро он оказался "завербован" в ряды Туннельных Крыс. Шабаш оставался преобладающей сектой в городе, и среди его членов Рафен тоже завёл немало знакомств. Носферату давно поддерживали по меньшей мере уважительные отношения со своими отступниками, и Рафен не чувствовал необходимости демонстрировать верность секте, сражаясь с ними.
Время шло, технологии развивались, и Рафен очаровывался ими. Его убежище всегда было завалено научными журналами – “Popular Science”, “Physical Review” и так далее. Пока шабашиты буйствовали на поверхности, Рафен мало-помалу копил в логовах Носферату всякие, по его словам, "технические фиговины" – проводил в подземелья электричество, прокладывал линии связи, ставил охранные системы.

Продолжая "осовременивать" Носферату (и Носферату-отступников) Нью-Йорка, Рафен познакомился с апокрифическими преданиями о Никтуку и прочих ужасных созданиях. Эти легенды увлекли его не меньше, чем новые технологии, и вскоре он стал подлинным экспертом в данной области. Спустя некоторое время его интересы пересеклись – Рафен создал систему безопасности, чтобы защитить королевство Носферату от ужасов, угрожающих ему и на поверхности, и под землёй, и расставил различные ловушки, призванные остановить древнего хищника, преследующего Крыс.

В 1970-х Рафен разработал компьютерную подсеть на базе военной сети Арпанет. С её помощью Носферату могли поддерживать связь незаметнее, чем по телефону. Вместе с товарищами и потомками (а заодно с рюкзаком, набитым деталями, мотками соединительного кабеля и медной проволоки) Рафен объездил всю страну, создавая новые узлы "Шрек.нета". Сеть объединила Носферату всех Соединённых Штатов. В нынешние ночи она существует в качестве подсети Интернета и, следовательно, работает по всему миру.

Во время своих путешествий Рафен придумал себе "сценический образ". Конечно, Жерар снискал известность благодаря своим техническим навыкам, но таланты "Вонючего Дядюшки" были обширны, как сама не-жизнь – этот персонаж воплощал всё, чем славились Носферату. В его образе Рафен мог странствовать где угодно; другие сородичи прощали ему типичные для Носферату привычки, а сами Туннельные Крысы охотно пользовались его технической грамотностью и выслушивали его рассказы. Те, кто осмеливался встать у него на пути, могли распрощаться с не-жизнью в мгновение ока (включая пару шерифов), и это позволяло Дядюшке ещё успешнее справляться со своей работой.

С приходом Камарильи в Нью-Йорк Рафен слегка остепенился, сосредоточив внимание на местных делах. Будущее клана Носферату в Нью-Йорке кажется мрачным, и Рафена это не устраивает, к тому же его более чем расстроило временное правление Калеброса. Поэтому он стал своего рода активистом, продвигающим интересы клана вместе с группой своих приверженцев и превращающим Носферату в заметную политическую силу. Его борьба против Никтуку также не утихает, и каждую ночь Рафен посвящает достижению одной из своих главных целей – а то и обеих сразу.

Находясь среди местных Носферату, Жерар Рафен сбрасывает маску "Вонючего Дядюшки" – её он приберегает для других сородичей, к которым испытывает нешуточное презрение. В Камарилье, как бы то ни было, он известен именно под этим прозвищем, и когда он желает воспользоваться преимуществами своего статуса, его французский акцент моментально исчезает, и в ход идут гипертрофированные манеры типичного Носферату.

Ephraim Wainright | Эфраим Уэйнрайт

Клан: Тремер
Видимый возраст: около 25
Натура | Маска: Брюзга | Традиционалист
Путь: Человечность

*Michael J. Anderson

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Рождённый карликом Бес примерно вполовину ниже других сородичей. У него приплюснутый нос и уродливое лицо, которое он пытается скрыть при помощи викторианских очков. Бес предпочитает одеваться официально и недавно взял манеру надевать вечерний фрак даже при отходе к дневному сну. Он носит цилиндр даже в летний зной – говорят, внутри шляпы у него хранятся магические компоненты для ритуалов.

Факты:
Если бы не Объятья в клане Тремер, судьба Эфраима Уэйнрайта могла бы стать столь же незавидной, как и участь других карликов, родившихся в Англии XIX века. Он мог бы просить подаяния на улице или выступать в кочевом цирке уродов. Но заезжий вельможа-Тремер из Ирландии ощутил несвойственное ему сочувствие к карлику и сделал его своим гулем. Отношения гуля и домитора переросли в некое извращённое послушничество – многие знакомые Лайла издевались над его "домашним гомункулом", а сам он поручал Эфраиму самую грязную работу.
Приученный к житейским тяготам Эфраим понял, что суровость, которую к нему проявляли, на самом деле была его дорогой к лучшей жизни. Продемонстрировав способности к некоторым особенно ценимым Лайлом отраслям оккультных наук, он получил Объятья. Тауматургические задатки послужили ему спасением: из уродливого раба он превратился в многообещающего протеже.

Вскоре Эфраим завершил своё ученичество, вернулся в Англию и устроил убежище в Лондоне. Там он приобрёл поместье, в котором продолжил изучать кровавую магию. Спустя некоторое время знания, полученные в ходе кабинетных исследований, вдохновили его отправиться за рубеж. В нынешние ночи он пользуется репутацией опытного путешественника, посетившего шесть континентов и планирующего посетить седьмой.

Эфраим Уэйнрайт – образец учёного, он постоянно стремится к новым открытиям или ставит под сомнение очередной мистический постулат. Он везде видит знамения и предсказания, которые тщательно записывает в чёрный блокнот. Его последняя работа, "Песни в канун Геенны", вызвала негодование как Камарильи в целом, так и ортодоксальных старейшин клана Тремер, которые сочли её провокационной и апокалипсической. Несмотря на это, познания Уэйнрайта в герметизме почти феноменальны. Практически сразу после переноса его капеллы в Соединённые Штаты он был возведён в высший круг таинств. Когда из Вены регенту Уэйнрайту пришло письмо с предложением возглавить новую престижную капеллу в Нью-Йорке, он согласился.

Приняв приглашение, регент Уэйнрайт возглавил Кенилворт, самый крупный оплот тремерской науки в составе Капеллы Пяти Районов. Однако всё не так гармонично, как могло бы показаться. В результате политических разногласий двое сородичей, к которым Уэйнрайт не питает особого уважения, – Эйслинг Старбридж и Эугенио Эстевес, – формально оказались выше рангом, чем он сам. Действительно, Уэйнрайт вынужден отчитываться перед Старбридж, поскольку она верховный регент, а общее мнение клана Тремер озвучивает этот сибаритствующий мерзавец Эстевес. Даже внутри его собственной капеллы симпатии подопечных Эфраима к другим Тремерам угрожают разрушить хвалёное единство клана. Молодняк изучает "техномантию" и прочие извращённые формы колдовства, а кое-кто из младших регентов и продвинутых послушников открыто поддерживает либеральную политику Эстевеса и Старбридж.

Поэтому Уэйнрайт стремится выполнить задание, тайно порученное ему Веной. Он должен мало-помалу добиться падения Эйслинг Старбридж; в награду за это ему обещали верховное регентство в Капелле Пяти Районов. Эстевес Вену не волнует, однако Уэйнрайт считает, что если уж Старбридж нарушает моральный кодекс Тремеров, она могла сбить с праведного пути и других

Marlena | Марлена

Клан: Бруха
Видимый возраст: под 30
Натура | Маска: Директор | Победитель
Путь: Человечность

*Gina Carano

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Единственное, что не позволяет назвать Марлену по-настоящему красивой – кератит, поразивший её правый глаз незадолго до того, как она стала сородичем. Теперь она, как правило, закрывает глаз повязкой, но иногда, находясь в особенно воинственном настроении, появляется на людях без неё. Марлена получила Объятья, когда ей было уже под тридцать, и усталость от жизни, обычно начинающая проявляться в этом возрасте, осталась с ней навеки. Её густые чёрные волосы подстрижены коротко, а натренированное тело выглядит почти мужественно. Марлена больше не пользуется косметикой, считая её бесполезной и напоминающей о бездарно прожитой смертной жизни. Она может одеваться как элегантно, так и практично, в зависимости от планов на ночь – Марлена чувствует себя одинаково комфортно и на светском приёме, и на шумном гвалте.
Марлена уверена, что обладает всеми задатками лидера, вот только остальные не особо стремятся с этим соглашаться. И хотя другие сородичи признают молодую Бруха, многие из них её не любят – слишком много внимания она добилась за столь краткий срок не-жизни.

Факты:
Обычно такие люди, как Марлена, не становятся вампирами. Они проживают прекрасную жизнь, полную комфорта (но не роскоши), заводят друзей (но не слишком близких) и называют себя счастливыми (но не чувствуют себя так на самом деле). Судьба предоставляет таким людям право идти своей дорогой – сородичи никогда не врываются в их жизнь. Они не находятся ни на вершине общественной иерархии, ни в самом её низу; они образуют толпу между этими крайностями, формируют ту самую безликую массу, которую каиниты презрительно называют "скотом".
Элизабет была спортивной, сильной и здоровой женщиной, прежде чем стала одной из Проклятых. Она сменила множество мест работы, нигде надолго не задержавшись – ни одно дело не пробуждало в ней энтузиазма. Она была чирлидером при профессиональной команде по регби, инструктором по фитнесу в спортзале, преподавательницей физкультуры в старшей школе… и так далее, и тому подобное.
Представьте себе изумление Элизабет, когда мужчина, с которым она познакомилась в ночном клубе, заявил, что он вампир. Сначала это показалось ей глупой шуткой, но за те месяцы, что они встречались, она всё больше и больше подчинялась его воле. Одной роковой ночью последняя капля крови покинула её вены; она поняла, что всё это было правдой – и её недоверие сменилось ужасом. Когда она вяло, из последних сил попыталась отбиться, вампир вдруг ощутил один из тех странных приступов раскаяния, которые порой возникают у сородичей, и дал ей Объятья, чтобы не оказаться убийцей.
К собственному удивлению, Элизабет оказалась очарована тем скрытым миром, в который сир ввёл её. Он был восхитителен: многоярусные интриги, вечное напряжение, многовековые вендетты и новые заговоры, возникающие каждую ночь. Элизабет чувствовала себя так, будто ей доверили великую тайну. Узнав достаточно (по своему мнению), чтобы самостоятельно разобраться в делах сородичей, она покинула сира, сменила имя в знак "начала новой жизни" и переехала в Нью-Йорк, где, как она слышала, только что произошла смена власти.
Любые возможности доступны кровососу с серьёзными амбициями. И если Марлена чему-то и научилась после Объятий, так это тому, что амбиции среди сородичей – самый важный ресурс.

Masika St. John | Масика Сейнт-Джон

Клан: Тремер
Видимый возраст: около 25
Натура | Маска: Брюзга | Традиционалист
Путь: Человечность

*Emily Bett Rickards

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Масика – невысокая, усидчивая женщина с беспокойным взглядом, часто одевающаяся довольно неряшливо. В компании вышестоящих Тремеров или представителей других кланов она предпочитает стереотипный для её соклановцев строгий образ: костюмы тёмных тонов, собранные в пучок на затылке волосы и каменное лицо.

Факты:
Послушники-Тремеры стремительно осваивают новые технологии и всё сильнее отдаляются от своих старейшин, которые часто не понимают вещей, которые неонатам кажутся совершенно естественными. Практически каждый сородич, получивший Объятья в последние десять лет, знает, что такое компьютер, умеет пользоваться телефоном и имеет (или имел когда-то) водительские права и удостоверение личности. Старейшин, попросту не поспевающих за современностью, это раздражает – они втайне опасаются той силы, которую неонаты приобретают за счёт всей этой техники, и поэтому не одобряют новшества. В свою очередь, неонаты, которых угнетает строгость многовекового уклада Камарильи, пользуются возможностью применить свои современные таланты, чтобы обеспечить себе нишу в тех областях, которые не интересуют старейшин – скажем, в сферах Интернет-коммуникации, исследований космоса или новейших биотехнологий. Масика была одной из таких разочарованных неонатов, – озлобленной послушницей с Мадагаскара с ограниченными возможностями развития, опытом работы преподавательницей информатики и регентом, который одновременно презирал её за умелое обращение с новыми технологиями и требовал, чтобы она помогала ему идти в ногу с остальным миром.
В 1998 году всё вдруг изменилось: Масика поделилась кое-какими своими теориями с другими послушниками, с которыми общалась через собственный Интернет-сервер. Основывая свои умозаключения на принципах цепной реакции и тождества, Масика предположила, что компьютер служит как бы продолжением разума пользователя – инструментом, расширяющим умственные возможности, который, следовательно, подвержен тауматургическим манипуляциям. Всего лишь за несколько месяцев она разработала основы нового Пути Техномантии и в общих чертах объяснила их нескольким другим послушникам, прежде чем её (и их) регент узнал об этом.

Поначалу регент Масики испытывал соблазн покончить с юной мятежницей, но всё же признал, что у нового Пути есть потенциал, так что решил дождаться реакции понтификов и Совета Семи. К превеликому удивлению консервативных Тремеров, материалы о Пути были приняты архивом Фортшритта и признаны полезными, хотя отдельные лорды и регенты порой по-прежнему не одобряют Техномантию и отказываются пользоваться этой непонятной им отраслью Тауматургии. Среди других послушников Масика стала своего рода знаменитостью – она разработала совершенно новый Путь, отличный от всех иных направлений исследований, ни один послушник за последний век не совершал такого!.. Она была подобающим образом повышена в иерархии, но её регент продолжал пристально следить за тем, не проявит ли она какие-либо признаки неподчинения: он боялся того, чего не понимал, а у Масики теперь были союзники и приспешники, полагающие, что её разработки вскоре обеспечат ей более выгодную позицию.

В свою очередь, Масика продолжает поддерживать связь с другими Тремерами через Интернет, переписываясь с послушниками в чатах и обмениваясь с ними mp3-файлами не реже, чем тауматургическими ритуалами. Она оказалась в самом центре внимания, и многие старейшины обрушивают на неё все обвинения в своей неприспособленности к современности – она олицетворяет всё то, что умеют нынешние неонаты и не понимают старейшины. Это также означает, что от неё так просто не избавиться. Масика только сейчас осознала, что это приносит ей некоторое влияние, и в течение нескольких следующих лет она может отыскать новых союзников, чтобы основать радикальную фракцию для продвижения интересов таких же неонатов, как она сама. Или же она может решить, что иерархию не пересилить, и избрать более консервативный образ .

Исследователи Тауматургии отмечают, что разработка новых разновидностей кровавой магии часто требует долгих лет труда, а то и десятилетий изысканий и опытов. Возможно, Масика по-настоящему талантлива, но подозрительно настроенные сородичи предполагают, что её открытие могло быть совершено не без посторонней помощи – и она может сама об этом не знать. Её регент определённо не обладал нужными для развития Техномантии навыками, но, вероятно, какой-нибудь Мафусаил совместил свои познания в Тауматургии с её опытом компьютерщицы… или она и впрямь настолько талантлива.

Кстати о регенте – Масика окончательно его утомила, когда он понял, что открытие ею Техномантии угрожает затмить похвалы, которых он сам удостоился за свои изыскания. Использовав старое знакомство, он перевёл её в Кенилвортскую капеллу Нью-Йорка. Разумеется, это было очевидное политиканство, но Масика ничего не могла с этим поделать. Её новый регент, Эфраим Уэйнрайт, точь-в-точь такой, как о нём рассказывают – одержимый властью и грубый, но благодаря поддержке нескольких молодых Тремеров Масика стерпит его чванливость и предубеждённость.

По крайней мере, пока что стерпит.

Erich Zann | Эрих Цанн

Клан: Тореадор
Натура | Маска: Судья | Бон Виван
Видимый возраст: Около 40
Должность: Скрипач, лидер котерии
Путь: Человечность

Leonardo DiCaprio

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Эрих — статный мужчина, который всегда держится с достоинством, будто и не покидает сцену. У него ухоженная бородка клином, усталый, но хитрый взгляд голубых глаз. Сценический костюм от повседневного у этого Сородича сложно отличить: они все выглядят одинаково изысканно, хоть и на редкость старомодно. Впрочем, все привыкли к этому и даже в светской хронике, куда время от времени может попасть скрипач-виртуоз, шутят, что если господин Цанн наденет современный костюм, то в мире произойдёт катастрофа.

Факты:
Под маской щеголеватого скрипача скрывается целая трагедия. Эрих родился в Вене в конце девятнадцатого века и родители с самого его рождения определили его судьбу: Венская Опера. Убеждённые пацифисты, аристократы, они не желали Эриху встретиться с войной в его жизни. И тем более иронична его судьба. Эрих выучился скрипке и действительно стал довольно узнаваемым музыкантом. На его сольные выступления собирались пусть и не самые крупные, но всё же аристократы Австро-Венгрии и наслаждались странной, завораживающей музыкой Эриха Цанна. Среди таких зрителей был и Бруно Шнитке, обаятельный офицер артиллерийского полка. Именно к нему Эрих и обратился, как только услышал о начале войны, чтобы Шнитке помог скрипачу попасть на фронт в обход отца. Шнитке и сам долго отговаривал уже к тому моменту далеко не мальчика, но Цанну претили идеи отца и он ни в какую не соглашался сдаваться. Вздыхая, Шнитке, наконец, согласился.
На восточном фронте, куда попал Цанн, он полюбился не меньше, чем на сцене. Играя на куда как худшей скрипке, чем на помосте оперных театров, он всё ещё мог заворожить своих сослуживцев странными мелодиями, что он играл, тем самым поднимая боевой дух солдат в этой безблагодатной войне. Но на этом роль Цанна не заканчивалась, он так же участвовал в боях и выполнял то, что ему приказывало руководство. Вплоть до 1916 года, до Брусиловского Прорыва, где Эрих был смертельно ранен. Так бы всё и закончилось, если бы Бруно Шнитке не был Сородичем. Он дал Объятия таланту, не желая ни потерять его музыку в веках, ни потерять самого Эриха как личность.
Война для Цанна не закончилась с его первой смертью. Не покидая Восточного Фронта Эрих сразу же попал на другую войну. Птенец-Тореадор с первызх дней своей не-жизни узнал о Джихаде, и это потрясло его до глубины души. В Вену он вернулся уже после окончания Великой Войны, в страну, которой больше не было. Годы мира он потратил на помощь пострадавшим и продолжал давать свои концерты. Его музыка стала более мрачной и грустной, но это лишь добавило поклонников его творчества. Все разделяли скорбь по ушедшему миру.
Во время Второй Мировой войны Цанн так же встал под знамёна Секты, вновь сражаясь с Цимисхами Старого Света. В эти годы неонат потерял своего Сира и друга, но приобрёл боевую славу среди Сородичей. Его удаль и музыка сделали Эриха Цанна желанным гостем в Элизиумах, и он примерил на себя маску беззаботного Тореадора, поначалу весьма искренне. К середине восьмидесятых Эрих собрал Котерию и они отправились в США, где дела Камарильи шли многим хуже. Не ища славы, но всё же получая её, котерия Цанна бывала и в Новом Орлеане, и  Вашингтоне, и всюду старались помочь Башне. Наконец, наслышанный о ситуации в Нью-Йорке, Эрих прибывает со своей изрядно поредевшей в битвах котерией в Большое Яблоко. Здесь обе его ипостаси наверняка пригодятся.

Otto Tiefenritt | Отто Тифенритт

Клан: Тремер
Натура | Маска: Аспирант | Одиночка
Видимый возраст: Под 30
Должность: член котерии Эриха Цанна
Путь: Человечность

Conrad Veidt

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Неразговорчивый и вечно погружённый в свои размышления, Отто будто бы и не слушает собеседника, однако всегда отвечает на заданные вопросы, если пожелает это сделать. У него длинные волосы с седой прядью на лбу и  глаза, вокруг которых навсегда застыли тёмные круги. Отто мог бы считаться красивым мужчиной, если бы на его лице не застыло вечно суровая гримаса и его замкнутое поведение не отпугивало окружающих.

Факты:
Немецкий оккультист, розенкрейцер, он получил объятия от того, от кого очевиднее всего было это ожидать: от Клана Тремер. Прилежный ученик Франкфуртских Капелл, Отто Тифенритт один из немногих за пределами Германии, кто владеет особой силой зеркал. Однако о том, у кого он учился и каких вершин достиг от Тифенритта добиться невозможно. До нападения Шабаша на их Капеллу не-жизнь Отто представляла собой серые будни любого Тремера, однако же этот переломный момент превратил "лабораторную крысу" Тифенритта в бойца. Преследуя Шабаш по всей Германии и далее, судьба свела его с Эрихом Цанном. Совместными усилиями две котерии смогли справиться с крупной и опытной Стаей и Эрих пригласил Отто обсудить их возможное сотрудничество. Уж неизвестно, какими путями, но Тифенритту дали "добро" и с тех пор он присоединился к скрипачу-Тореадору.
Вместе с новой группой "оперативников" он объездил большую часть Старого Света. Его знания как никогда пригождались и пригождаются до сих пор, когда требуется помочь с мистиками Шабаша, которых в румынских горах и литовских лесах скрывается куда больше, чем верхушка Камарильи готова признать. Эти же знания и помогли котерии Цанна в США, в частности, именно благодаря оккультной осведомлённости Отто смог спасти большую часть своей группы из ловушки колдунов-Цимисхов. Однако потеря Вашингтона сильно ударила по Отто. Вернее, не сама потеря, а то, что успех ускользнул от них. С тех самых пор это сильно гложет Тифенритта, и даже прирождённый лидер Эрих Цанн не может хотя бы облегчить эти переживания.

Jose Hernandez | Хосе Эрнандез

Клан: Носферату
Натура | Маска: Товарищ | Конформист
Путь:Человечность

ИНФОРМАЦИЯ

Образ и факты:
Хосе - типичный “на все руки мастер”, который не видит ничего зазорного в том, чтобы заниматься самой черновой, но необходимой работой. На Западном Побережье США, куда Эрнандез попал нелегалом, он сменил кучу профессий. Побывал уборщиком, посудомойщиком, грузчиком, автомехаником, слесарем, столяром, сварщиком, строителем, затем получил гражданство и, казалось бы, достиг пика своей карьеры, став парковым рейнджером. Однако судьба распорядилась иначе.
Навыки Эрнандеза пригодились ему и после смерти. Как строитель, он помогал обустраивать убежища Носферату в половине городов Камарильи. Как автомеханик он обслуживал скудный автопарк калифорнийских Сородичей. Все эти навыки пригодились и в Нью-Йорке.
За короткое время Хосе заработал репутацию надёжного парня и стал своего рода привратником для Клана и “сиделкой” для всех Птенцов, которые оказывались среди Канализационных Крыс. Хосе абсолютно беззлобный и дружелюбный Сородич, который умеет располагать к себе даже без помощи Дисциплин. Если, конечно, вы сможете свыкнуться с внешним видом сеньора Эрнандеза. И, наверное, именно поэтому к нему обращаются за советом и с просьбой обучить знанию Клана.

Hester Reed | Эстер Рид

Клан: Ласомбра
Видимый возраст: чуть за 20
Натура | Маска: Брюзга | Перфекционист
Должность: Дуктус стаи "Лёгкие слёзы любви"
Путь: Ночи

*Debbie Harry

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Эстер была среди первых панков и не настолько устала от музыкальной сцены на момент Объятий, чтобы ее внешность была чрезмерно непривычной. У нее густые светлые волосы, которые она собирает в хвост на макушке, когда рассчитывает на драку. Она носит обтягивающую кожаную одежду, уже вышедшую из моды; ей никогда не удается полностью соответствовать тем изменениям в массовом вкусе, которые произошли за годы после ее Объятий.
Из эмоций, которые чувствует, Эстер, обида сильнее всех. Когда в Нью-Йорке господствовал Шабаш, она была на вершине мира и могла делать, что хотела, брать кровь, где вздумается, да и вообще наслаждаться властью, которую  даёт Объятья над жалкими "пакетами", пытающимися свести концы с концами всю свою короткую жизнь. Теперь же  приходится ходить на цыпочках, лишь бы увидеть следующую ночь, и это, откровенно говоря, полная хуйня! Эстер зла своим текущим положением и готова задать трёпку всем, кто встанет у неё на пути, и это относится и ко всем, кто напрямую не сражается с Камарильей.

Факты:
Шабаш был беспрекословно доминирующей сектой в Нью-Йорке на протяжении поздних 1970-х и ранних 1980-х. Когда из-под зловонного трупа эпохи диско выполз панк, секта без особых на то причин приветствовала его этику. Казалось, панк и Шабаш созданы друг для друга – основанные на яростном восстании против устоявшихся порядков, дерзкие и молодые, готовые подчинить себе весь мир. Как и многие другие шабашиты, получившие Объятья в этот период, Эстер Рид стала следствием неожиданного сближения моды смертных и политики не-мертвых.
Ведя обычную для панков бурную ночную жизнь, состоявшую из концертов в CBGB и героиновых оттягов в отеле "Челси", Эстер могла бы умереть столь же незаметно, как и жила, если бы не вмешательство случая. Проникший в андеграунд Ласомбра, пристрастившийся к крови наркоманов, обратил на нее внимание. "Обязанности" Эстер на службе у этого Ласомбра состояли в том, чтобы готовить наркоту, колоться и давать своему "бойфренду" пить из себя, дабы он тоже мог почувствовать кайф. В один особенно бурный уикенд Эстер переусердствовала с героином и потеряла слишком много крови, так что в итоге рисковала умереть от передозировки. Тогда Ласомбра дал ей Объятья прямо в гостиничном номере, под грязным подоконником и среди луж рвоты, просто чтобы не прятать тело и чтобы труп наркоманки случайно не нашли в комнате, записанной на его имя.
Впрочем, после своего внезапного посвящения в секту Эстер показала себя полезной и в конце концов стала центром постоянно расширяющейся сети контактов. Не прошло и десятилетия с момента ее Объятий, как она уже стала дуктусом Легких Слез Любви и получила всеобщее признание среди неонатов Шабаша. Она недолгое время служила тамплиером при архиепископе Полонье и часто возглавляла свою стаю в вылазках и сражениях с разведчиками Камарильи, слабокровными бродягами и даже соперниками из Шабаша, отказывавшимися выказывать должное почтение чужой территории.
Эстер возглавляла стаю и в ходе обреченного на провал шестисуточного противостояния Камарилье, вторгшейся в Нью-Йорк в 1999 году. Большинство членов стаи погибли – в значительной степени из-за того, что у Эстер не было опыта открытой борьбы с превосходящими силами Камарильи. Когда дело дошло до боя, Легкие Слезы Любви в панике бежали от юстициария Носферату. Эстер приказала стае отступать, позднее присоединившись к Полонье. Жалкие остатки Легких Слез Любви помогли другим каинитам расчистить путь к отступлению, сдерживая натиск архонта Камарильи до тех пор, пока подоспевший Полонья не отправил его в торпор.
После этого Эстер решила остаться в Нью-Йорке вместе со стаей. Она поддерживает непостоянную связь с Полоньей, считающим Легкие Слезы Любви одним из главных ресурсов, позволяющих отвоевать город. Эстер посвятила себя этому делу – она руководит стаей в качестве агента-провокатора в условиях быстро растущего количества камарильцев вокруг. В последнее время она начала организовывать засады на отдельных сородичей и маленькие котерии, но она понимает, что тактика террора лишь ненадолго задержит наступление Камарильи, а не остановит его. Вместе с двумя уцелевшими членами Легких Слез Любви она ищет новых рекрутов. Ей все равно, дарить ли Объятья новым вампирам или обращать в свою веру разочарованных камарильцев. Эстер просто желает вновь возглавить стаю, с которой все считаются, и снова оказаться на вершине.

Rurik Rakoczy | Рюрик Ракоши

Клан: Цимисхи
Видимый возраст: под 30
Натура | Маска: Педагог | Архитектор
Должность: Священник стаи "Лёгкие слёзы любви"
Путь: Смерти и Души

*Clancy Brown

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
У Рюрика тонкие восточноевропейские черты, которые делаются лишь заметнее из-за его болезненной худобы и бледности. Он носит три металлических колечка в носу и обычно оставляет клыки выпущенными, даже когда не питается. Его гардероб состоит из потрепанной кожаной одежды, оставшейся со времен расцвета панка – она обеспечивает некоторую защиту и выглядит устрашающе. Рюрик очень высок – примерно 198 сантиметров ростом – и тощ; у него глубоко запавшие глаза, а волосы сбриты почти полностью.

Факты:
Представителям семейства Ракоши даже в голову не могло прийти, что в конце концов они окажутся в лапах тех же Извергов, от которых много лет назад бежали из Старого Света. В самом начале XX века уставший от вечного страха перед Горным Господином Ладислав Ракоши вместе с семьей собрал пожитки и тайно сел на поезд, идущий в албанский порт Дуррес. Там он нашел тихоходный корабль, портом прибытия которого был остров Эллис.
Приплыв в Нью-Йорк, Ракоши обосновались в румынском квартале Саннисайд. Впрочем, полностью успешным это путешествие не было, поскольку еще большее зло Старого Света, чем то, от которого спасались Ракоши, опередило их и устроило себе логово под улицами Нью-Йорка. Предательство также последовало за ними, поскольку брат отца семейства нес в себе порочное семя потомков Допотопного. Несколько лет Ракоши жили тихо и мирно, но затем родилась Людмила, и вместе с ней возродились кошмарные воспоминания о том, от чего им пришлось бежать.

Людмила могла говорить с духами родной земли, даже несмотря на то, что их разделяли многие мили, и их рассказы свели ее с ума. Болезнь изуродовала ее тело и приковала ее к кровати, но каким-то образом целый выводок детей вырос в ее чреве – и лишь наиболее циничные представители румынской диаспоры заподозрили в этом вмешательство ее развращенного дяди. Вскоре, несмотря на географическую удаленность от кровожадных владык Старого Света, семья Ракоши вновь оказалась в рабстве у зловещих сил.

Рюрик родился в этом порочном клане. Беглые ревенанты линии Обертус несли в себе порчу своих хозяев-Цимисхов даже после того, как решили порвать с ними. Таким образом, Рюрик против своей воли рос в окружении новообращенных Обертус Нового Света и никогда не знал простой жизни, не затронутой влиянием Проклятых. Чтобы доказать свою преданность, он убил собственную сестру по приказу безумной Людмилы, ставшей Цимисхом и изготовившей из останков девочки маску, до сих пор украшающую ее покинутое убежище. Продемонстрировав такое рвение по сравнению с трусостью своих родственников, Рюрик получил Становление в Шабаше.

Людмила и в нынешние ночи остается предводительницей семейства Ракоши, окруженная гулями и жалкими каинитами, доставившими ее раздувшуюся тушу в Нью-Джерси после того, как Камарилья напала на город. Рюрик поддерживает с ней связь, продираясь сквозь непонятные послания, которые она ему отправляет; в них говорится о каком-то наследии секты, которое дремлет под грязными городскими улицами. Она не может рисковать не-жизнью или существованием своей семьи, устраивая там убежище, поэтому Рюрик расследует эту тайну для нее. Она сообщила ему об Иштване Зантосе, рассказала о подземельях Носферату, которые приняли наследие Цимисхов за ужас собственного клана, поведала о целых милях подземных коридоров, ведущих к комнате, освещенной потусторонним сиянием.

Рюрик все сильнее отдаляется от своих прежних обязанностей в Легких Слезах Любви, что привело к нарастающему конфликту между ним, с одной стороны, и Эстер и Рашидом, с другой: оба они считают, что он теряет хватку или пренебрегает своим долгом перед сектой. Он хотел бы признаться им, в чем дело, но это проблема Цимисхов, в первую очередь, и лишь во вторую (возможно) – всего остального Шабаша.

Rashid Stockton | Рашид Стоктон

Клан: Гангрел антитрибу
Видимый возраст: около 20
Натура | Маска: Ловкач | Победитель
Должность: Рядовой стаи "Лёгкие слёзы любви"
Путь: Человечность

*Jon Jones

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Для своего небольшого роста Рашид очень крепок. Он невысок, но мощен. У него большие и зоркие глаза, но обычно он держится расслабленно, так что противники ошибочно недооценивают его физическую силу и способность к насилию. После Становления Рашид одевается так же, как и при жизни – часто в грязные или испачканные кровью вещи, когда-то неплохие, но теперь похожие скорее на лохмотья.

Факты:
Мать Рашида Стоктон на переехала из Фифт-Уорда в Южный Бронкс, и это определило его судьбу. У него просто не было выбора. Его жизнь проходила от одной стычки к другой. Кирпичные стены, среди которых он рос, были испещрены граффити, увековечивавших то одного погибшего героя гетто, то другого. Рашид привык видеть жизнь такой: ее целью, как ему казалось, было заставить как можно больше людей узнать твое имя, прежде чем ты умрешь под градом пуль, чтобы какой-нибудь тип с баллончиком намалевал твое лицо на стене винной лавчонки в знак памяти. Но Рашид никогда бы не стал одним из героев гетто. Принимая дурную славу за уважение, он рано начал заниматься мелким сутенерством и наркоторговлей.
Если бы он погиб в какой-нибудь разборке, никто бы даже внимания не обратил. В одиннадцать лет он добывал крэк для наркоманов, ставших инвалидами, которые не могли выйти из дома. В шестнадцать он сделался почти что крестным отцом квартала Хантс-Пойнт, отстреливавшим неудачливых «крутых парней» вдвое старше себя. Он собрал вокруг себя кучку злобных приспешников, каждый из которых понимал, что их босс даже хуже, чем они сами могли бы попытаться стать. Рашид съехал от матери, когда ему исполнилось восемнадцать; не прошло и года, как на него обратил внимание Шабаш.

Сир Рашида дал ему Становление во время собственного «крестового похода», в итоге стоившего ему не-жизни. После неудачной сделки по продаже наркотиков Джеффри Маллинс ввязался в перестрелку с копами и обнаружил, что у него на хвосте дюжина полицейских машин, и к тому же он объявлен в розыск. Маллинс нашел дневное укрытие в подвале дома, где жил Рашид, рассчитывая на следующую ночь бежать за пределы города и отсидеться, пока все не утихнет.

Однако Рашид со своей бандой спустился в подвал, чтобы рассортировать кокаин на дозы, и проснувшийся Маллинс обнаружил, что в его временном убежище вовсю орудуют наркодилеры. Посмеявшись такому «счастливому стечению обстоятельств», он убил всех, кроме Рашида, которого Становил, рассчитывая заставить его сбывать кокаин и отдавать выручку ему, Маллинсу. Очнувшись, Рашид спокойно выслушал заявление Маллинса, закончил расфасовывать наркоту, размолотил своего неудачливого сира в кровавую кашу куском трубы, а потом пошел продавать кокаин уже в виде каинита. Поскольку у него не было ментора, который объяснил бы Рашиду его новую сущность, он очень скоро привлек внимание Шабаша.

Корыстная натура и грубая жестокость обеспечили Рашиду рекомендацию епископа к зачислению в Черную Руку. Поначалу Рашид с трудом приспосабливался к обществу убийц, поскольку привык исполнять приказы лишь ради какой-то материальной выгоды, но спустя некоторое время идеологическая обработка сделала свое дело. Рашид никогда не обладал особой психической устойчивостью, полагаясь вместо этого на порочность. Обретя цель существования, он сделался преданным сторонником Шабаша. Вышестоящие члены Черной Руки направили его в Легкие Слезы Любви из-за растущей политической значимости стаи, в которой к тому моменту уже появился храмовник и которая стяжала славу в боях против котерий потомков Микаэлы. Это были восходящие звезды, и Черная Рука могла укрепить свою репутацию, поставив во главе стаи своего агента.

Но меньше чем через год после присоединения Рашида к стае Камарилья вторглась в Нью-Йорк. Стоктон горячо поддерживает Эстер Рид в ее стремлении возродить стаю и вновь установить в городе власть Шабаша, но расходится с ней в оценке тактики. Если Эстер предпочитает следить за сородичами Камарильи и наносить по ним удары, когда они достигают власти, Рашид считает, что лучше начать против них священную войну и убивать всякого, кто покажется.

Они с Эстер часто спорят насчет планов: он уверен, что чем скорее стая начнет действовать, тем скорее город вернется под контроль Шабаша, тогда как она утверждает, что если они станут просто убивать каждого каинита, которого встретят, то никогда не остановят приток камарильцев в Нью-Йорк. Пока что им удалось найти компромисс – стая со всем рвением убивает одних «сородичей» и докладывает Полонье о том, как идут дела у других. Все это раздражает Рашида, и он даже озвучил желание основать собственную стаю – дружественную Легким Слезам Любви, но независимую.

Kandy Kaine | Кэнди Кейн

Клан: Ласомбра
Видимый возраст: чуть за 20
Натура | Маска: Брюзга | Перфекционист
Должность: Дуктус стаи "Первоклассные Сердцееды"
Путь: Катари

*Sasha Pivovarova

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Кэнди успела получить Становление до того, как употребление наркотиков и недоедание начали сказываться на ее внешности. Она стала не-мертвой в эпоху «героинового шика» и остается образцом тогдашнего стиля, хотя в нынешние ночи носит более броский макияж. Чаще всего она выбирает такую одежду, в которой можно пойти в клуб, и даже «простые» вещи «на каждую ночь» у нее сплошь дизайнерские.

Факты:
Смерть все меняет. Когда-то Кэнди Кейн была обычной уличной проституткой; годом спустя она стала гламурной моделью и звездой клубов. Она получила Становление в Шабаше в тот момент, когда могущество секты достигло апогея. Хотя в Нью-Йорке Шабаш всегда преобладал, именно последние ночи превратили город из наглядного примера в подлинную легенду. То были ночи безграничных наслаждений! Эпоха изобилия, когда смертные добровольно отдавали кровь, стоило только показать им сиськи! Новый Вавилон! Современный Содом!
Сир Кэнди имела некоторую слабость к проституткам – возможно, когда-то она сама была одной из них. Впрочем, если это и было верно, то относилось к давно минувшим ночам – к моменту Становления Кэнди Полетта уже добилась своим обаянием пропуска в окружение епископа Турлева. Ее дитя унаследовало ее престиж и вслед за сиром ступило на Путь Катари. От любовника-Цимисха Кэнди научилась секретам священничества и заняла эту позицию в собственной стае. Когда Полонья объявил, что хочет сформировать стаю светских звезд, которая определяла бы «взаимоотношения» секты со смертными Нью-Йорка, Кэнди вызвалась добровольцем и была назначена дуктусом.

А затем дела пошли хреново. В город прибывали кровососы Камарильи, волна за волной. Единственное, что могло уберечь Первоклассных Сердцеедов от уничтожения – их социальные навыки. Ни один разведчик Камарильи так и не обнаружил их убежище на задворках клуба Twilo в Вест-Сайде Манхэттена; где бы ни появлялись члены стаи, их всегда окружали смертные, среди которых каиниты Камарильи не решились бы демонстрировать свою истинную природу. Хоть стая и потеряла одного члена, она продолжает существовать и сейчас, возглавляемая Кэнди.

В нынешние ночи Первоклассные Сердцееды служат тайными шпионами архиепископа Полоньи. Кэнди и Джонатан остаются в списках VIP-гостей, по крайней мере, большинства популярных клубов. Оттуда Кэнди следит за действиями молодых камарильцев, большинство которых не знакомы с ней или не подозревают о ее связи с Шабашем. Ее цель – держать Полонью в курсе ситуации в Нью-Йорке и подготавливать неизбежное возвращение Шабаша в город. Когда секта вновь вознесется к власти, уверена Кэнди, кардинал как следует отблагодарит ее за усердие.

Jonathan Gursel | Джонатан Гарсел

Клан: Тореадор Антитрибу
Видимый возраст: чуть за 20
Натура | Маска: Плут | Щёголь
Должность: Священник стаи "Первоклассные Сердцееды"
Путь: Катари

*Ricky Whittle

ИНФОРМАЦИЯ

Образ:
Многие клубные тусовщики мечтают вечно оставаться молодыми, и для Джонатана Гарсела эта мечта сбылась. Получив Становление всего через несколько ночей после двадцать первого дня рождения, он будет выглядеть юным, пока длится вечность… а она может скоро закончиться, как прошли времена славы Шабаша и Первоклассных Сердцеедов. Турецкое происхождение Джонатана проявляется в его оливковом оттенке кожи. Он бреет голову наголо и носит короткую бороденку под нижней губой (которую время от времени тоже сбривает). У Джонатана проколот язык, и он часто носит другие украшения, если вечеринка это предполагает. Хотя он, разумеется, ведет ночную не-жизнь, он почти всегда надевает пару темных очков из своей обширной коллекции.

Факты:
Джонатан вырос в квартале Астория в Квинсе. Будучи подростком, он тайком выезжал в Манхэттен, заваливался в какой-нибудь клуб, тусовался там всю ночь и приползал домой под утро – как раз вовремя, чтобы собраться в школу. Конечно, к тому моменту, когда он закончил школу и поступил в колледж, ему уже не приходилось скрывать свою ночную жизнь. В клубе он и встретил своего сира – шабашитку, временно состоявшую в Первоклассных Сердцеедах. После ночи разврата она Становила Гарсела, и он навсегда отбросил воспоминания о смертной жизни и учебе.
Однако проблема состояла в том, что Шабаш совсем не интересовал Джонатана. Пока секта преобладала в городе, это не влияло на ситуацию, но когда дело дошло до битвы, Джонатан понял, что не желает жертвовать не-жизнью на передовой. Для него был важен Нью-Йорк, а не Черная Рука.

Джонатан был достаточно умен, чтобы помалкивать об этом, а заодно не признаваться другим членам стаи, что Братание не оказывало на него должного эффекта. Когда двое каинитов из стаи погибли в ходе сражения, он и глазом не моргнул. С тех пор он как бы замещает их, выполняя приказ Кэнди, и является священником в стае из двух вампиров. В нынешние ночи Джонатан надеется главным образом на то, что Кэнди встретит свой конец, и он сможет вернуться к нормальной не-жизни, отбросив психологию осажденного.

Emily 'Fairy' Lewis | Эмили 'Фейка' Льюис

Клан: Каэсид
Натура | Маска: Дитя | Мечтатель
Должность:: Библиотекарь Шабаша
Путь: Человечность

*Kathrine Elisanth

Информация

Образ и Факты:
Самая что ни на есть серая мышь из "классической американской семьи": располневшая домохозяйка-мать, глуповатый отец-служащий, старший брат-хулиган. В неблагородной почве сложно вырастить цветок, но Эмили (Тёмный Ангел, как она предпочитала представляться в Интернете или "Фейка", как предпочитали её звать в реальной жизни) старалась изо всех сил. Странно, что из этого что-то да могло получиться.
Уже с начальной школы отношения между "Тёмным Ангелом" и социумом были натянуты. Мальчики не дёргали Фейку за косу, девочки не брали её с собой прыгать через резиночку. Радости не добавляла и материнская гиперопека да издевательские шутки брата, старшего на пару лет. В итоге Льюис оказалась внизу социальной структуры школьников.
к 14 годам ничего не изменилось. Дети по-прежнему оставляли Эми за гранью жизненных радостей восьмиклассников. Лучшая ученица школы, победительница олимпиад, отвечала взаимностью и старалась углубиться в книги и компьютерные игры. Эскапист-восьмиклассница, всё же, выбиралась на улицу, посещая библиотеки, но под строгим материнским наказом "до 7 вечера быть дома". Послушная Эми выполняла его. Перечитав всё, что её интересовало в библиотеках, Льюис пыталась найти новый источник знания. Познакомившись в Публичной Библиотеке Нью-Йорка со странным мужчиной в непроницаемых чёрных очках (в помещении, вечером), она узнала от него об ещё одном книгохранилище, вход в которое был заказан всем и каждому. Но, как подчеркнул излишне бледный собеседник, таким, как Эми всегда там рады. К семнадцати годам Эми было позволительно задерживаться аж до 22:00, потому что "нужно готовиться к колледжу". Эми соблюдала этот наказ, пока в один прекрасный день не вернулась домой вообще. Ни полиция, ни пожарные, ни федеральная почтовая служба (это далеко не полный список организаций, куда позвонила сумасшедшая миссис Льюис) не смогли найти "Тёмного Ангела".
Как выяснилось, "Тёмный Ангел", она же "Фейка", почувствовала на себе, что значит ирония судьбы. Тот мужчина, рассказавший о тайной библиотеке оказался Каэсидом, вампиром с кровью фей. Именно он дал ей Становление в тот вечер и предоставил свою огромную библиотеку для пользования. Теперь у Эмили Льюис была вечность, чтобы искать знания.
И всё бы было ничего, если бы Мануэль Рохо, который позволял приходить в библиотеку не менее странным существам, чем они сами были с Фейкой, пропал без вести в декабре 2013 года. Никто не видел больше более старшего Каэсида, и неизвестно, пал он от того, что слишком много "отсвечивал" или его кто-то поймал во время прогулки за кровью. Теперь птенец осталась наедине с огромной кипой книг, затрагивающих самые различные вопросы бытия как смертных, так и сверхъестественных существ.